Древнегреческий философ, славившимся своей характерной жизненной позицией, основатель школы киников.
» Об этих отношениях, в которых один находится в полной зависимости от другого, философ будет шутить ещё не раз. Диогена буквально завораживает аскетическое учение Антисфена, ученика Сократа. А потому, несмотря на все трудности, с которыми ему приходится сталкиваться в начале, Диоген становится верным последователем Антисфена. Встречались ли в действительности эти два философа или нет, остаётся неясным, однако Диоген вскоре превосходит Антисфена и по завоёванной им репутации, и по суровости образа жизни. Свой добровольный отказ от земных благ Диоген ставит в противовес существовавшим на то время нравам афинян. И эти взгляды приводят его к глубокому неприятию всей глупости, притворства, тщеславия, самообмана и фальшивости человеческого поведения.
Согласно слухам, окружающим его жизнь, в этом и состоит завидное постоянство его характера. Диоген благополучно приспосабливается к любым сменам погоды, живя в кадке у храма Цибелы. Увидев однажды крестьянского мальчика, пившего из сложенных ладоней, философ разбивает свою единственную деревянную чашу. В Афинах того времени было непринято принимать пищу на рыночных площадях, но Диоген упорно ел, доказывая, что каждый раз на рынке ему хочется кушать. Ещё одной странностью его поведения было то, что, среди белого дня, он всегда ходил с зажжённой лампой. Когда его спрашивали, к чему ему лампа, он отвечал: «Я ищу честного человека». Человечность в людях он искал постоянно, однако чаще ему попадались лишь мошенники да проходимцы. Когда Платон, вторя Сократу, назвал человека «беспёрым двуногим животным», за что все вокруг расточали ему похвалы, Диоген принёс ему цыплёнка и сказал: «Зри! Я принёс тебе человека». После этого происшествия Платон определение пересмотрел и добавил к нему характеристику «с широкими плоскими ногтями».
В Коринфе
Если верить свидетельствам Мениппа из Гадары, Диоген однажды отправился в плавание к берегам Эгины, во время которого был захвачен пиратами, продавшими философа в рабство коринфянину с Крита по имени Ксениад. Когда Диогена спросили о его ремесле, он ответил, что не ведает иного ремесла, кроме как наставлять людей на путь истинный, и что желает быть проданным тому, кто сам нуждается в хозяине. Всю свою последующую жизнь философ проведёт в Коринфе, став наставником двух сыновей Ксениада. Свою жизнь он полностью посвящает проповедованию доктрин целомудренного самоконтроля. Существует версия, согласно которой свои взгляды он доносил и широкой аудитории, выступая перед публикой на Истмийских играх.
Отношения с Александром
Уже в Коринфе, Диоген встречается с Александром Великим. По свидетельствам Плутарха и Диогена Лаэртского, двое обменялись лишь парой слов. Однажды утром, когда Диоген отдыхал, нежась в лучах солнца, его потревожили, чтобы представить известному философу, Александру. Когда его спросили, рад ли он такой чести, Диоген ответил: «Да, только ты закрываешь мне солнце», – на что Александр сказал: «Если бы я не был Александром, я желал бы быть Диогеном». Есть и другая история, согласно которой Александр застал Диогена созерцающим груду человеческих костей. Своё занятие Диоген пояснил так: «Я ищу кости твоего отца, вот только никак не могу отличить их от рабских».
Смерть
Диоген умер в 323 г. до н.э. Версий его смерти было названо множество. Кто-то полагает, что умер он, практикуясь в задержке дыхания, кто-то верит, что он отравился сырым осьминогом, а некоторые придерживаются мнения, что он погиб от укуса больной собаки. Когда философа спрашивали, как хочет он, чтобы его похоронили, он всегда отвечал, что желал бы быть брошенным за городской стеной, чтобы дикие звери пировали над его телом. В ответ же на то, не будет ли ему самому от этого страшно, он отвечал: «Вовсе нет, если вы снабдите меня палкой». На все изумлённые замечания о том, как он сможет воспользоваться палкой, когда у него не будет сознания, Диоген говорил: «С чего же мне тогда переживать, когда сознания у меня всё равно не будет?» Уже в более поздний период своей жизни Диоген будет потешаться над чрезмерным интересом, проявляемым людьми к «надлежащему» обращению с мёртвыми. В память о нём коринфяне воздвигли колонну паросского мрамора, на которой, свернувшись калачом, спит собака.
Предыдущая
